Ночь на равнинах Абанасинии всегда необычайно красива. Свежий воздух, шелест трав, неизменные звуки ночных насекомых и птиц, и, конечно же, бесконечное чувство свободы. Куда не кинь взор, всюду увидишь лишь бескрайний океан зелени под холодным небом.
Темнота остановила бы любого путешественника, но не Соламнуса. Если бы он следовал этому правилу путников, то есть, не передвигался бы во тьме, то не сдвинулся бы с места и днём. Эсскайп любил это время суток и пусть он не видел ночной красоты, но зато мог прекрасно слышать её. Наконец, во тьме он  не чувствовал свою ущербность, ибо люди, также как и он, не могли видеть.
Соламнус сбросил капюшон, предоставив ветру развевать густые серебристые пряди волос. Сегодня была тёплая ночь, и плащ с меховой подкладкой был закреплен позади седла. Бархан ступал неспешно, привычно стараясь не издавать лишних звуков, что само по себе совсем не характерно для верхового коня. Внезапно гунтер остановился и тряхнул головой. Затем резко втянул воздух. Наездник принюхался тоже. Чувствовался легкий запах дыма, очевидно, откуда-то с юга.

Отредактировано Соламнус Эсскайп (2013-01-29 19:47:30)

-Приветствую тебя, путник. Я как раз и сам собирался разводить пламя, но вижу, удача улыбнулась старому путешественнику. Не будешь ли ты против, если я проведу ночь возле вашего костра?
Позади юноши стоял высокий мужчина с короткой седой бородой, правильными чертами лица, глаза его закрывала черная повязка, ясно говорившая о слепоте путешественника. На вид мужчине около пятидесяти, одежда его была добротной, но старой и местами проеденной молью. Под уздцы человек вел серую рабочую лошаденку, одну из тех, которые чаще таскают плуг, нежели ходят под седлом.

Перед тем, как приблизиться к костру, Соламнус около десяти минут работал над образом и продумывал возможные варианты развития событий, подбирал слова. Для начала чародей в деталях представил свой образ, а затем с помощью магии перенес его на себя, подобную маску ренегат собирался удерживать шесть часов, то есть, до самого рассвета. То же самое было проделано и с Барханом. Затем Эсскайп снял с шеи амулет, изготовленный из обсидиана,  после чего прошептал над Глазом ночного хищника короткое заклинание. Из алмаза, вправленного, в камень хлынул огненно-оранжевый свет. Соламнус аккуратно прислонил артефакт к ослепшему глазу, различая короткие всполохи яркого света. Почувствовав, как зрачок деформируется, чародей повторил процедуру со вторым глазом. Теперь его зрачки приобрели форму темных черточек, тусклая радужка исчезла. Ренегат на два часа приобрел возможность видеть предметы, излучающие тепло. Да, мир по-прежнему был покрыт тьмой: Соламнус не видел ни трав, ни неба, но теперь чародей ясно различал потухающий костер и фигурку в мантии, совершающую одно и то же движение рукой, очевидно, бросая какой-то холодный предмет, ибо зрение его не опознавало.
Вернув амулет на место, Эсскайп спрятал ножны с клинком под тунику, и, прощупывая дорогу можжевеловой тростью, направился в сторону юноши.

…И не нащупал ничего необычного. Чародей привычно погасил магическое поле, когда почувствовал, что юноша пытается определить его силу. Не годится, если столь тщательно проработанный образ пропадет зря. В довершении всего, юноша, хотя и, несомненно, талантливый – не каждый обладает способностями, украденными у драконов, обнаружив сильную ауру стоящего перед ним человека, скорее всего, был бы обречен на гибель. Ренегату не подобает оставлять магов, обнаруживших его, живыми. Прошло несколько лет после того, как Конклав перестал мешать каждому шагу Багрового Чародея, теперь можно было, наконец, вздохнуть полной грудью. Юному магу не стоит знать, кто перед ним. Так будет лучше для них обоих.
Эсскайп чуть улыбнулся, хотя это и вызвало у него жгучую боль, несмотря на облик, его кожа по-прежнему оставалась поврежденной. Он был доволен осторожностью молодого человека и немало удивлен его способностями, именно способностями, так как заклинания юноша не произносил. Соламнус не ожидал встретить на равнинах Абанасинии чародея, облик же простолюдина был наиболее оптимальный, ведь на бедного селянина нет повода бросаться с оружием. «Жаль я не могу видеть цвет мантии. Совершенно непонятно, какой магией пользуется мой гостеприимный друг». Что ж, как говорят кендеры: «Сначала поработай языком, а уж потом отмычкой».
- Держу я путь в Утеху, - Начал слепец красивым, но чуть хрипловатым голосом, - чтобы встретиться со своим сослуживцем. Там же я надеялся застать героя Войны Копья, Маджере, я много слышал о нём, хотя встретиться так и не довелось. - Присаживаясь на грубо окоренное бревно, мужчина тихо добавил, - Именно во время Войны Копья я потерял своё зрение.
Соламнус замолчал, глядя на одинокие языки пламени. Он вспоминал счастливые годы перед Войной Копья, проведенные вместе с семьей в Джотане. Для практичного чародея это был не только повод перекрутить в голове счастливые моменты жизни, но и защита на тот случай, если маг попытается добраться до сознания и прочесть мысли.

- Надавали тумаков? – Мужчина негромко засмеялся, при этом его губы сохранили серьезное выражение. Стоит ли говорить, что выглядело это достаточно неестественно. Затем обладатель каменного лица спохватился и попытался улыбнуться, но вместо этого лишь сморщился от боли. Соламнус не сумел понять, видит ли это мимическое зрелище парень, но чтобы избежать такого в будущем, накинул капюшон. После паузы слепец продолжал серьезным голосом.
- Да, ищу я именно Карамона, слышал, что он здоровый мужик. В перепутье один моряк со сломанным носом даже заявил, что сильнее Карамона не найдется ни одного мужчины во всей Абанасинии. С ним всё так серьезно? Неужели, в Утехе не найдется ни одного приличного лекаря?
Воспользовавшись небольшой паузой в разговоре, мужчина повертел головой, стараясь ни на чем не останавливаться, дабы не вызвать лишних подозрений. В лагере были трое: юноша, молодой маг, мужчина, возможно, его отец или брат (подумав об этом, Соламнус вспомнил то, что он слышал о Рейстлине и Карамоне сражавшихся вместе во время Войны Копья) и кендер. Кендер-девушка. Всё это навевало на мысль, что энтузиасты решили поиграть в героев Копья, им не хватало буквально нескольких представителей разных рас. Также на территории стоянки обитало семейство полевых мышей и крот, но это мало заинтересовало мужчину.
Эсскайп вновь взглянул на юношу то и дело, выбрасывающего руку вперед, чтобы метнуть какой-то предмет. Что это было? И как успешны были броски? Ренегат непроизвольно поежился, затем ответил на вопрос.
- Рассказывать тут особо нечего. - Его рука непроизвольно коснулась повязки, - Зелёный дракон атаковал деревню, в которой я находился. Ядовитый туман непременно бы убил и меня, если бы я не зажал рот и нос плотной тканью. Но, очевидно, дозы оказалось достаточно, чтобы парализо... – Чародей спохватился, понимая, что простолюдины вряд ли пользуются подобными словами, - ослепить меня. Так я потерял зрение. С течением времени можно научиться жить в вечной темноте. – Мужчина помолчал и тихо прибавил, - Порою, слепые видят много больше, чем зрячие…

Ответ молодого мага на историю слегка разочаровал, с другой стороны как можно ожидать понимания от человека, который никогда не испытывал то, чем страдаешь ты? Соламнус ещё раз непроизвольно дотронулся до повязки, она была не иллюзорна, маг знал свои привычки и обнаружить себя тем, что пальцы прошли сквозь иллюзию, позволить себе не мог. Разговор заворачивал туда, куда нужно, юноша, очевидно, не был настроен «перемалывать» отдаленные темы, и заговорил о делах. Эсскайп отметил, что юный маг не очень любезно отзывается о Властелине Грядущего и Настоящего, если это зависть или надежда на соперничество, то подобные чувства становятся замечательными рычажками, надавив на которые в определенный момент, можно заполучить над человеком немалую власть…
- Иными словами, - уточнил слепой путешественник, - Рейстлин Маджере столь же слаб физически, как могущественен в магии?
Соламнус вновь бросил взгляд на пламя костра. В голову пришла идея, как можно узнать, заслужил ли слепец за время разговора хоть горсточку доверия этого настороженного юноши. В чём причина такой недоверчивости? Тяжелое детство? Несбывшиеся мечты? Непонимание со стороны людей? Наверняка не скажешь, жизнь отнюдь нелегка, и пронести во взрослую жизнь искорку надежды и веры практически невозможно. Люди исступленно и злобно постараются втоптать вас в грязь вместе с вашей надеждой и верой. Чародей помотал головой. Звездная ночь всегда располагает к размышлению и осмыслению, но не всегда стоит этому предаваться.
- Деньги, хм, да, - Мужчина помолчал немного, возвращая разум к действительности, - Что Вы скажете, если я предложу Вам небольшую сделку? Да, понимаю, выгляжу я достаточно небогато, но у меня есть кое-какие сбережения. Видите ли, я рад помочь Вам, если Вы сможете помочь мне. Я уже говорил, что хотел бы встретиться с Карамоном Маджере, условие моё таково: я остановлюсь в таверне, которая на моей карте отмечена как «Гномий Кувшин», Вы же отправитесь в Утеху и найдете Карамона. Когда Вы с героем прибудете сюда вновь, то получите двести пятьдесят серебряных монет. Я бы не сказал, что дорожу временем, но если я отправлюсь сам, то путь и поиски займут слишком много времени, не говоря уж об опасностях, которые могут подстерегать на пути слепого путника. Что скажете?
- Имя моё Грегори Снодвиг. Позвольте узнать и Ваше раз уж мы заговорили о делах? Вы больны какой-либо аллергией, позволь узнать?

События развивались слишком быстро, а голова и прочие части тела ныли слишком сильно. Карамон успел понять только то, что его зачем-то разыскивает этот странный слепой человек, которого он никогда прежде не видел. Глаза новоприбывшего были скрыты повязкой, что затрудняло опознание, однако Маджере обладал хорошей зрительной памятью. Последнее не смогли истребить даже обильные возлияния, коим мужчина предавался с упоительной частотой.
Силач невнятно кивнул страннику.
Кому он мог понадобиться? Вот уже несколько лет Карамон мирно жил в Утехе, ввязываясь исключительно в лихие попойки и кабацкие драки. Приключения остались позади – во всяком случае, так казалось Карамону. Ещё и поэтому он с радостью отправился в путешествие: тоска по прежним временам никуда не исчезла. Маджере любил свой родной город, огромные валлины с искусно закреплёнными домами на ветвях, памятные по детству уголки; любил жителей этого города. Но здесь ему не находилось места.
Пока слепец ощупывал лицо, воин слегка ошарашенно наблюдал за чужими действиями.
- Как вы можете определить на ощупь, кто я на самом деле, если мы не встречались раньше? Вряд ли вам… - Карамон не договорил, краснея и сжимая кулаки. Да как он смеет! И какое его дело? Если бы не чёрная повязка слепца, Маджере уже опробовал бы своё проверенное средство против заносчивых незнакомцев. Рука потянулась к чужому плечу, чтобы сжать, вытрясти из Грегори ответы – и застыла, остановленная последующими словами.
- Брат? Что тебе известно о моём брате? – все прочие мысли вылетели у Карамона из головы, равно как и предупреждение Юргена. Подлетев к Снодвигу, мужчина в нетерпении опустился на землю, не обращая внимания ни на погасший костёр, ни на собственные царапины, и тем более не замечая дождя.
Кулаки снова сжались, правда, уже по другой причине. Ему безразлично, что ещё этот человек скажет о его облике, ведь важно совсем другое.
- Врагу? О чём ты говоришь, путник? Постой! – Карамон слишком резко вскочил на ноги, грудь пронзила тупая боль. Сжав зубы, воин с силой схватил нового знакомого за плечо и повернул лицом к себе. – Объясни мне, в чём дело. Почему он твой господин, ты что, тоже… - он содрогнулся, – маг? И я никому не помогаю, или… Ты говоришь про Юргена? Да он даже не знаком с моим братом!
Наконец Карамон сумел совладать с собой и отпустить Грегори.
Капли дождя стекали по лицу, Маджере неосознанно провёл ладонью по своим глазам, словно пытаясь что-то увидеть, позабыв, кто из них двоих ослеп.
- Тебе наверняка предстояла длинная дорога. Ты проделал её только для того, чтобы повернуть обратно, даже не рассказав мне о своей цели?

Отредактировано Карамон Маджере (2012-06-14 06:29:05)

«Мне и вправду жаль тебя воин, - Мысленно произнес чародей, а на лице его повисла фальшивая презрительная усмешка, он молчал, сверху вниз глядя на богатыря, - Теперь, когда твой брат оставил тебя, верные друзья живут совсем другой жизнью, а Война Копья закончилась, тебе предстоит выиграть ещё одну битву; возможно, самую тяжелую, потому, как ни меч, ни щит не сыграют в ней никакой роли. Душе твоей предстоит либо закалиться в раскаленном пламени, либо погибнуть безвозвратно».
Усмешку, которая играла сейчас на губах Соламнуса, много лет назад видели маги, осмелившиеся бросить вызов ему – легендарному ренегату. Все они были молоды, полны амбиций и уверенности в себе, но корчась в предсмертных муках, они неизменно видели над собой фигуру в багровой мантии, эту победоносную ухмылку, полную презрения и отвращения к врагу. Эсскайп много раз мог погибнуть, маг почти никогда наверняка не был уверен в победе, но судьба каждый раз выбирала его в победители…Чутье, осторожность и терпеливость, выработавшиеся с годами ренегатства не подводили в самых опасных предприятиях.
Дождь с силой хлестал по мантии. Путник привычным движением откинул капюшон, затем сорвал с лица тёмную ленту повязки. Взгляды воина и чародея встретились.
- О, да, твой новый попутчик, конечно не знаком с моим господином, иначе Рейстлин бы не замедлил разделаться с такой гадюкой. – На этот раз губы Соламнуса кровожадно искривились. В голове одна за другой проносились строки прочитанных легенд, обрывки страниц тяжелых фолиантов, – Ты и сам знаешь, Маджере, насколько твой брат могущественен, но стоит нанести ему удар в слабое место и от Властелина Грядущего и Настоящего останется лишь жалкая оболочка, расправиться с которой не представляет труда. Ваше предприятие и его конечная цель – и есть та рана, от которой мой господин оправиться уже не сможет.
Соламнус отступил во тьму и вспрыгнул на коня. Но цель не достигнута, последняя капля яда, иначе, ничего не выйдет!
- Ты ошибся, Карамон. Ты предал родного брата, вступив на сторону его врага. Мой господин не надеялся на тебя, теперь я понимаю, почему. Но исправить ошибку ещё не поздно, Маджере.
Нетерпеливый гунтер загарцевал, призывая своего хозяина поскорей отправляться в путь.
- На рассвете черный ворон принесет тебе письмо, Маджере. Не обманывай себя, Карамон, возможно твой брат сейчас нуждается в тебе не меньше, чем ты в нём. Открой глаза и увидишь правду. Прощай.
Эсскайп увидел кендерку, которая подбежав к мужчинам, стала засыпать их вопросами, но сосредоточившись на разговоре, он совсем не обратил на неё внимания. Там, где совсем недавно сидел сутулый слепец, остался лежать кожаный мешочек, полный звенящего серебра.

Эпилог

Рассекая небольшие лужицы на дороге, Бархан уносил своего всадника в ночь, всё дальше и дальше от оставленного позади лагеря. Несмотря на малые муки совести Соламнус был доволен: неожиданная встреча с магом-адептом и героем-богатырем, возможно, принесет свои плоды. Даже если Карамон и отвергнет всё, что было сказано, сомнения, словно яд, будут проникать в его разум и сердце, не давая ему покоя. Эсскайп не любил роль кукловода, но если игра стоила свеч, чародей уступал своим принципам. Прошептав магическую формулу, Эсскайп уничтожил иллюзию неприметного мужчины, вновь накинул багровый капюшон.
Используя Нордмаарианский язык, Багровый Чародей шепнул гунтеру несколько слов, и тот снизил скорость, цокая копытами по гладким камушкам. До Перепутья оставалась около пятидесяти миль, Бархану предстояло поберечь силы.

Отредактировано Соламнус Эсскайп (2012-06-14 21:41:58)

- Ой! Исчез... - растерянно проговорила кендерка, уставясь на пустое место, где только что был странный гость. -  Юрген, а вот и ты! Я тут это... проспала немножко, - виноватый тон получился у Нэсси не очень хорошо, тем более после фразы молодого мага про "жрать" она тоже почувствовала голод. Порывшись по кармашкам и сумочкам, девчонка обнаружила неведомым образом (как обычно, в общем) завалявшийся кусок подсохшего сыра и пару булок, чёрствых, но вполне съедобных. Нэсси рада была поделиться со спутниками, но понимала, что этого явно мало, особенно учитывая Карамона. Хотя, в принципе, можно взять хупак и отправиться на охоту. Какая-нибудь мелкая живность тут точно водится... Кроме того, это прекрасная возможность обследовать окрестности на предмет чего-нибудь интересненького.
- Могу попробовать поймать что-нибудь на ужин, как вам такая идея?

Мотнув головой, Карамон поднялся на ноги и пошёл во временное убежище за луком и стрелами. Всё равно подходящих идей у воина не было, а отсутствие еды давало о себе знать урчанием в животе, что определённо влияло на умственные способности. Кажется, именно так говорил Рейстлин, недовольно глядя на голодного брата во время походов. Порой провианта находилось куда меньше, чем привык поглощать Карамон, и это вгоняло последнего в глубокую тоску.
- На остатки драконидов, что ли? – хохотнул мужчина, подходя поближе к кендерке и несильно дёргая за торчащий хохолок. – Лучше тебе с ними не встречаться. Пойдём сначала вместе, а за тем холмом разделимся. Может, хоть кто-то добудет пищу. Эх, стояла бы здесь таверна… Юрг, ты идёшь?

Нэсси, услышав, что спутники уже собираются следовать за ней, почти вприпрыжку побежала в лес. После долгого сна ей хотелось движения и веселья... Но и то, и другое резко прекратилось, когда кендерка кубарем скатилась во внезапно подвернувшийся под ноги овраг, в спине у неё очень противно хрустнуло, а по шее потекло что-то вязкое...
- Итить его в хвост! - вырвалась у Нэсси неведомо где и когда услышанная фразочка.
Через несколько мгновений девчонка начала приходить в себя. Первое, что она осознала - что в принципе, ей не настолько уж больно. Осторожно попытавшись приподняться, она снова услышала хруст.
- Неужели это мои кости? - вслух удивилась кендерка. - Но я не чувствую ничего...
Ах, вот оно что! Сдвинувшись с места, кендерка увидела на месте, где только что находилось её плечо, осколки скорлупы. А по шее её течёт, похоже, вовсе не собственная кровь, а просто яичный белок. И возможно, она  перебила не все яйца в гнезде, случайно подвернувшемся под ноги... или чем там она вперёд летела. И может быть, у неё и воина с магом есть шанс разнообразить ужин...

Вот уже второй день Адонис брел по нескончаемой равнине. Он понятия не имел, где находится – по пути ему не встретилось ни одного разумного живого существа, так что спросить было не у кого. И так же он совершенно не представлял, каким образом здесь оказался. Последнее, что он помнил – ярчайшая вспышка света, прервавшая его Испытание. Молодой маг, прибывший в Башню Высшего Волшебства, готовился примкнуть к Ложе Черных Мантий, и с нетерпением и трепетом ожидал часа Испытания. Он должен был его пройти – учитель, приютивший его вместе с сестрой и занимавшийся с Велианом Искусством, возлагал на парня большие надежды, и он не смел подвести старшего мага. И вот, когда Адонис успешно справлялся со своим заданием (о нем юный маг поведает позже), кто-то - или что-то – нарушило ход его проведения. Хоть Адонис, пораженный светом, и слышал слова кого-то из Верховных Магов, он вовсе не был уверен, что виной всему именно они…
А потом он очнулся. Вокруг него не было ничего, хоть отдаленно напоминавшего Башню. Одна лишь простирающаяся на многие мили степь с редкими исхудалыми деревцами, которые в редких случаях росли скоплениями и образовывали что-то типа подлеска. И что толку сидеть на месте? Ошарашенный, с ноющей головой (наверное, ударился, когда «засветило» на Испытании), он двинулся, куда глаза глядят, надеясь наткнуться хоть на какое-нибудь поселение. Терзаемый невеселыми мыслями по поводу возможных вариантов того, что произойдет с ним в будущем, голодный и уставший Адонис шел. Шел. Шел. До наступления ночи.
Что это? Уж не показалось ли?
Вроде нет…Хотя, воспаленный мозг был способен и не на такое. Но нет! Опять мигнуло!
Похоже на костер!
Неужели он здесь не один, в этой дурацкой степи?
Хотя, еще стоит задуматься, радоваться или огорчаться по этому поводу. Но все же надо разведать, что это там, впереди.
Над головой тихо громыхнуло. Тяжелые, вязкие тучи, в которые переросли те беспокойные вечерние облака, собирались разразиться дождем. Буквально через пару минут с неба сорвались первые крупные капли, и вскоре дождь, будто осмелев, полил, как из ведра.
Мгновенно промокший Адонис быстро потерял из виду обнадеживающий огонек костра.
«Да-а, сегодня у меня определенно «Счастливый» день»
Двигаясь, как ему казалось, в правильном направлении, маг вскоре добрался до небольшого лагеря, разбитого, видимо, на скорую руку. Странно, но никого он там не обнаружил. Головешки в костре дотлевали, источая тонкие струйки дыма. Разжечь его после такого дождя уже вряд ли удастся, так что, придется замерзать. Ночи были холодными, и подхватить простуду было легче легкого, будучи промокшим до нитки.
Не смотря на отсутствие хозяев лагеря, он не выглядел заброшенным – нелепое сооружение, что-то типа шалаша, никто не потрудился разобрать, и, заглянув в него, Адонис обнаружил пару небольших сумок, оставленных путниками. Скорее всего, они отлучились на время, и скоро должны были вернуться. По крайней мере, теперь маг сможет хотя бы узнать, где он находится. А дальше уже сообразит, что делать и куда идти. Неподалеку, кстати, обнаружился подлесок, плавно перерастающий в самый настоящий лес. Теперь понятно, почему Адонису все чаще попадались группки деревьев – дело шло к лесу.
Так он и сидел на небольшом выкорчеванном пне, возле погасшего костра, с опаской ожидая возвращения разбивших стоянку личностей и всей душой надеясь, что это не какие-нибудь дракониды, которых он видел лишь однажды в своей жизни. Кутался в мокрую мантию, вздыхал и прикидывал, в какую сторону бежать в случае чего.

Адонис все ждал и ждал. Продрогший, в мокрой насквозь мантии, он успел задремать - сутки без сна и долгий путь сделали свое дело. Опираясь на простой деревянный посох, с которым никогда не расставался, молодой маг сползал по нему щекой ниже и ниже, и каждый раз вздрагивал, когда совсем соскальзывал с него. Он мог бы еще полдня так просидеть, если бы его не окликнули.
- А? Что? Где?
Остатки сна тут же рассеялись, и Адонис, вцепившись в посох, вытаращился на подошедшего к нему человека. Это был молодой, лет двадцати, парень, со странными глазами - зрачки у них были кошачьи, вертикальные. Черная мантия говорила сама за себя - перед Велианом стоял черный маг. С одной стороны, стало легче из-за того, что это не драконид или еще какая-нибудь дрянь, а с другой.. Вдруг его послали старшие маги? Вдруг его ищут? Ведь получается, что Испытание он не прошел, и должен быть убит.. Живыми не прошедшие испытание юнцы не уходили. Но ведь не его вина была в том, что он не дошел до конца, так что нельзя быть уверенным, что этот парень прислан прикончить его..
Маг что-то спросил, но из-за кучи мыслей, роившихся в голове, Адонис пропустил вопрос мимо ушей.
- Что, простите?
Велиан сейчас был одной большой Рассеянностью.
- Я.. Я не знаю, как я тут оказался, но, увидев огонек вашего костра, решил подойти поближе, и еще мне надо как-то выбраться из этого места... Кстати, где мы находимся сейчас? - как-то с детства у Адониса не получалось толком врать. Все-таки было бы правильнее вести себя осторожно с этим магом, но сейчас голубоглазый юноша не был способен на это. Да и этот человек с необычными глазами, вроде бы, не замышлял ничего плохого - тон его был более-менее дружелюбным и располагающим.